Женщина на предвыборном митинге в 2020 году
В первой части было подробно рассказано, как «новые левые» в США в 1960-1970-х заменили собой «старых» коммунистических левых. Теперь пришло время главного блюда – их идейных наследников, которые стали сегодня мейнстримом и в соответствии с чьими теоретическими изысканиями создаётся значительная часть массовой культуры. Охватить весь спектр проявления этой повестки в рамках статьи просто невозможно. Вместо этого постараемся понять, как она стала вообще возможна и зачем она нужна сегодня, когда Советского Союза давно нет и революция США не грозит.
Разбираемся на чём строится так называемая мейнстримная «левая» идеология в США сегодня и к чему она пришла на практике.
Левые США после краха СССР
Капитализм вообще и США в частности после краха СССР добыли свою значимую победу – идеологическую. Она состояла в повсеместном признании «необратимости» произошедших перемен. Неолиберализм курс 1980-х установил в обществе свою идейную гегемонию, с которой смирились даже многие политические группы и течения, яростно и искренне капитализм критикующие. А вот «новые левые» ничего не потеряли, поскольку они изначально исходили из безальтернативности капиталистического общества. И вот их прогноз на глазах сбылся.
Ещё в 1970-х левое движение потеряло свой бунтарский задор, а после краха СССР произошло превращение левых интеллектуалов и политических деятелей в органическую часть неолиберального проекта с маргинализацией всех остальных, не пожелавших в этот проект вписаться. Речь идёт о разного рода «рыночных социалистах» или «демократических социалистах», которые, как вы правильно догадались, размышляли о том, как можно совместить рыночную экономику и социализм.
Известный американский социал-демократ и не состоявшийся кандидат в президенты
В качестве образцовой они выдвигали модель «шведского социализма». На этой мечте «жить как в Швеции» уже в 2010-х спекулировал Берни Сандерс, обещая своим избирателям доступную медицину и образование. Хоть для Америки обещания таких благ выглядели очень радикально, но по европейским меркам это был никакой не социализм, а достаточно сильная социал-демократия. Компартия США сама ушла на умеренные социал-демократические позиции с похожей программой.
Однако ведущую роль в новом либеральном порядке США заняли не они, а бывшие «новые левые» (к этому моменту уже совсем не новые), которые предложили взамен несбыточной революции в результате политической классовой борьбы бесконечное состязание «меньшинств», претендующих на доступ к ресурсам, которые продолжит контролировать прежним правящим классом. Эту политическую линию полностью подчинила себе Демократическая партия, создав массу увлекательных поводов бодаться в СМИ и интернете с консервативными республиканцами. При этом они прекрасно договаривались по более существенным вопросам социальной и внешней политики.
Французский философ Ги Дебор еще в 1960-е годы писал о превращении демократии в «общество спектакля», ссылаясь на растущую мощь телевидения и выветривание содержания из публичных дискуссий. Но то, что было красивой гиперболой в 1960-х стало описанием реальных процессов уже в 1990-е. Не в последнюю очередь потому, что правящая верхушка сумела успешно интегрировать в свою систему бывших лидеров протеста, интеллектуалов, а зачастую и массовые политические партии левого толка, лишив общественные движения практических перспектив.
В такой ситуации даже протесты стали принимать ритуальный характер, зачастую преследуя единственную цель «выпуска пара». Демонстрации и митинги, как и гневные статьи в прессе, по сути, превращаются в дополнительный метод легитимации принимаемых элитой решений, поскольку организаторы подобных акций не ставят перед собой задачи практически блокировать критикуемый ими процесс, а лишь выражают к нему «отношение», что сути происходящего никак не меняет.
В протестах против вторжения в Ирак в 2003 году приняли участие от шести до десяти миллионов человек в шестидесяти странах. Митинги в Сан-Франциско собрали до 200.000 человек. Демонстрации в Лос-Анджелесе и Сиэтле собрали по 50 000 человек, а в Нью-Йорке и вовсе были запрещены
Масштабные митинги против вторжения США в Ирак в 2003 году не привели ровным счётом ни к чему, хотя все ожидали, что правительства хотя бы из вежливости обратят на них внимание. Ведь во время войны во Вьетнаме это работало, а теперь вдруг перестало. Пройдя по улицам с плакатами, толпы недовольного народа просто расходились по домам, а организаторы шествия из числа интеллектуалов, политиков и профсоюзных лидеров возвращались в свои офисы или шли и дальше заседать в парламенте.
Так что теперь интеллектуалы и активисты были озабочены не политической борьбой, а наиболее эффективной адаптацией к текущей «неолиберальной» реальности. Внешне это выглядело, как продвижение радикальных левых бунтарей на влиятельные посты в массмедиа, на университетские кафедры государственные экспертные организации и даже в Пентагон. Гляньте на один из недавних агитационных роликов армии США, снятый в соответствии со всеми канонами «повестки». При Рейгане такой фигни не было.
Одной из самых ярких анти-коммунистических левых фигур сегодня является Ноам Хомский – известный американский публицист, который всегда готов осудить американский капитализм и империализм, но добавит, что советский социализм не сильно лучше. Естественно, у него нет никаких проблем как с трудоустройством, так и с распространением своих взглядов. Хотя он открыто считает довольно нелепой идею лево-либералов о существовании «науки белых мужчин» и сравнивает её с «еврейской физикой» и многое в американской политической жизни критикует по делу.
Современные наследники Чёрных пантер на митинге в Атланте в 2020 году. В политическую систему интегрировались даже такие, в прошлом, радикалы, как «Чёрные пантеры». Сегодня они известны довольно бесполезным активизмом и митингами за всё хорошее
Хрестоматийным примером «адаптации» является Анджела Дэвис. Когда в 1970 году она только начала преподавать в Калифорнийском университете, то тут же по распоряжению губернатора Рональда Рейгана была уволена за членство в Компартии, а вскоре была арестована по фальшивому обвинению в убийстве. Но прошли годы и теперь это всего лишь очередной лево-либеральный профессор всеобщей истории и доктор философии из Калифорнийского университета. Никто её не трогает, но и она сама не рвётся в бой.
Теперь эта уже лево-либеральная интеллектуальная элита обеспечивала свои политические позиции не через поддержку со стороны масс, а через признание со стороны вполне капиталистических элит. Теперь они вместе со своими покровителями стояли над массами, не считая необходимым хотя бы интересоваться их мнением. Уверенность в том, что «непопулярные реформы» являются «объективно необходимыми» и должны проводиться независимо от того, что думает о них население, стала для них общим местом.
Пассивное же присутствие левых в неолиберальной системе образования, науке и СМИ сформировало определенную логику и культуру поведения, враждебную теперь прежде всего к «неправильным» низовым попыткам американцев защитить свои классовые интересы. Господствующая среди них идеологии культивировала идею «различий» вместо принципа общности ради достижения общих интересов только усугубляла проблему.
Вам бизнес и правительство навязывают конкуренцию с мигрантами на рынке труда? Это всё несущественно и попросту недостойно того, чтобы задумываться о какой-либо стратегии, направленной на разрешение этой проблемы. Более того, проблема присутствует лишь в сознании необразованных рабочих. Следовательно, для ее решения достаточно распространения в обществе правильных лозунгов, публичного осуждения расизма и ксенофобии. А как при этом складываются реальные отношения рабочих, принадлежащих к разным этническим или религиозным общностям, не имеет никакого значения.
— Моя работа здесь выполнена.
— Но ты же ничего не сделал.
Примерно так лево-либеральные интеллектуалы решают проблемы трудящихся
На все эти изыскания с лицом Вилли Вонки с известного мема смотрели левые из других стран. «Ужасно наблюдать, как лидеры левых не желают считаться со страхами и тревогами рабочих людей, именно тех, кто непосредственно связан с производством. В странах Запада давно уже существует свой собственный третий мир, и это отнюдь не только люди других рас, но и множество обнищавших белых», — писал индийский марксист Дайан Джайатиллека.
Сексуальная контрреволюция и обратный расизм
Подобная интеграция интеллектуалов привела к тому, что «радикальный дискурс» (феминизм, культ меньшинств, однополые браки и т.п.) превратился в обязательную часть официальной идеологии и продвигался на государственном уровне. Хотя вопросы вроде официальной регистрации брака для однополых пар на фоне других проблем интересовали в лучшем случае 1-2% жителей любой страны.
Как видим, по данным Gallup за 2022 год, ЛГБТ-проблематика не входит даже в топ-10 проблем, которые беспокоят американцев. Но из массовой культуры можно сделать вывод, что всё ровно наоборот
Они были искусственно превращены в главные темы для общенационального (а порой и международного) обсуждения и политических баталий — именно потому, что непосредственного отношения к реальным проблемам большинства они не имели. Например, разрешение трансгендерам служить в армии обсуждали громче всего, хотя решения требовали более насущные вопросы вроде массового ПТСР у ветеранов.
Дело в том, что основные идеи были унаследованы ещё из 1970-х годов у классиков «новых левых» и значительно усилены на одном конкретном направлении. Жизнь объявлена тождественной наслаждению, причём не всякому, а именно чувственному и физическому. Сексуальная революция преодолела традиционное ограничение сексуальных отношений взаимоотношениями между противоположными полами, но пошла дальше и отменила ограничения на однополые связи и отвергала необходимость половых различий вообще. Самое безобидное — это стиль «уни-секс» в одежде, но довольно быстро всё пришло к выставлению половой самоидентификации выше биологического пола.
Публицист и политик Анатолий Луначарский прозорливо писал более ста лет назад: «Пол имеет самое прямое отношение к жизни. Аскетическое отрицание пола, с бульварным шиком выраженное недавно умершим Мендесом в афоризме: «Пол — это порок», есть признак самоубийственного упадка жизни, и, конечно, безмерно выше стоит обратное утверждение Фейербаха: «Бесполость есть величайшее уродство». А раз пол и половые признаки имеют самое непосредственное отношение к развитию жизни, то они неминуемо должны занять важное место и в биологической красоте человека».
Можно сказать, что лево-либералы символически взяли на вооружение лозунг бунтующих студентов 1960-х «Запрещается запрещать» и применили его к сексуальной жизни и половой идентичности. «Запрещается запрещать» взрослому мужчине считать себя маленькой девочкой. «Запрещается запрещать» биологическому мужчине считать себя трансгендерным оленем и т.д. Хотя бы в вопросах секса можешь себя почувствовать свободным, если с остальным не складывается.
В обществе, где царит социальное неравенство и наследственная бедность, сексуальные отношения эта одна из последних сфер жизни, которая не огорожена и не зарегулирована высокими ценами, ипотечными ставками и дорогим образованием. Но и тут всё непросто. О недоступности многим небогатым американцам сексуальных и романтических отношений была посвящена отдельная статья. Да и сексуальное удовлетворение доступно часто не напрямую, а посредством разного рода порнографии, которая должна становиться всё более изощрённой, чтобы продолжать удовлетворять пресытившегося зрителя.
На графике видно, как число девственников резко выросло после кризиса 2008 года
По последним данным, бедному американцу понадобится 5 поколений упорного труда, чтобы перебраться хотя бы в «средний класс». Но так как реальные проблемы социального неравенства такие вот «левые» принципиально не стремятся решать, то взамен мы получаем одержимость вопросами сексуальных отношений, идентичности и их репрезентации в культуре, а не демонстрацией реальной жизни молодых людей.
И вот свежая новость с другого края, показывающая, что это всё таки не однонаправленный процесс и одержимость вопросами секса начинает утомлять. Калифорнийский университет провел исследование, согласно которому «зумеры» (от 10 до 24 лет.) хотят видеть меньше секса в кино и на телевидении и больше видеть на экране жизнь, похожую на свою собственную. 47,5% респондентов, что «секс не нужен для сюжета большинства фильмов», а 51,5% хотели бы видеть больше сюжетов, ориентированных на платонические отношения.
Постоянно выносимые в медиапространство эти проблемы рано или поздно приобретали ранее не присущее им значение, становясь основой для реального разделения общества. Идеология политкорректности убивала саму идею социального прогресса, понимаемого как достижение общих целей (борьба с бедностью, недоступной медициной, бездомностью т.д.). Вся политика политкорректности не просто воспроизводила всевозможные барьеры, но и прославляла их, делая источником всё новых претензий или поиска привилегий.
ЛГБТ повестка в школах
Сегодня это также выражается и во внедрении всяких гендерных теории в систему школьного образования (если верить New York Post, 6000 школ скрывают гендерную самоидентификацию ребёнка от родителей) вместо увеличения зарплат учителям и ремонта школ. Теперь выдаются научные степени по «gender studies» в университетах. Причём как показал эксперимент австралийских учёных, самые авторитетные журналы готовы публиковать любую наукообразную чушь, если выводы «правильные» соотносятся с политической конъюнктурой. В научном сообществе антропологов договорились уже до отрицания самого существования разных рас.
Вам наверняка интересно, как во всём этом оказалась виновна «токсичная мускулинность» и «белые мужчины». Дело в том, что американские трудящиеся не были вовлечены в новомодный политкорректный дискурс продвинутого среднего класса и интеллектуалов, вместо этого желая решения своих насущных материальных проблем. Тогда «белые мужчины» стали образом, воплощавшим в себе, все консервативные и патриархальные ценности, против которых эти «левые» якобы восставали.
Всем этим «белым мужчинам» после 1991 года оказалось некуда податься со своими насущными проблемами. Исчезло не только коммунистическое движение, но и мощные профсоюзы. В конце концов само государство уже не шло на компромиссы с рабочими. К их услугам остались только патентованные самими неолиберальными медиа и политическими партиями «борцы против системы», которые сами являются её частью, нередко — самой коррумпированной и бессовестной. Из недавнего можно вспомнить основательницу движения BLM, которая в ходе борьбы с расизмом купила себе дом в Лос-Анджелесе за $1.4 миллиона.
Очередные протесты в США на расовой почве
Это был такой американский вариант борьбы с восставшим хамом: «Эти белые мужики что-то ноют про низкие зарплаты и высокие цены, но совершенно не хотят думать о высоком. Наверное, потому что они сексисты и расисты. На практике примерно половину этих «белых мужчин» составляют женщины, а никак не меньше трети из них — представители совершенно других, небелых рас.
Логика объединения ради общих задач и целей в рамках этого дискурса трактовалась как попытка «белых мужчин» подчинить себе и дискриминировать меньшинства с их специальными, особыми, частными интересами. Для государства и крупного бизнеса цель поддержки такой политики состоит вовсе не в защите меньшинств, а в фрагментации рабочих на меньшинства, которые будут бороться между собой за крохи с барского стола и обязательно будут воспринимать топ-менеджеров корпораций в качестве посредников, а не классовых противников.
В этом очень легко убедиться, если просто взглянуть как корпорации типа Amazon благосклонно относятся к «дайвёрсити» и «инклюзивити» и начинают скрипеть зубами и шипеть, как только они начинают собираться в профсоюзы и требовать повышения зарплаты для всех, безотносительно сексуальной ориентации. Вот тут вся толерантность тут же заканчивается, а улыбчивые эффективные менеджеры типа Бобби Котика сбрасывают маски.
Всё это настолько на поверхности, что изыскивать какие-то самые яркие примеры даже не нужно – настолько их много. В рамках корпоративного мира все эти «прогрессивные» активисты просто имитируют общественное мнения, на которое можно всегда сослаться и заткнуть рты неугодным под благовидным предлогом. Если вы гадали почему это корпорации бегут извиняться перед активистами после первого же писка в Твиттере, то это потому, что сами корпорации типа Amazon и финансируют этих активистов (ну или других таких же) через различные фонды или даже напрямую.
Одиозные и скандальные активистки Анита Саркисян (слева) и Зои Квин выступают в ООН (!).
Наверняка вы заметили, что у всей это идеологии политкорректности нет никакой даже декларируемой конечной цели. Нет такого положения дел, которое активистами было бы признанно достаточным. Нет ничего удивительного, что и конвенциональная красивая женская внешность была объявлена формой угнетения женщин со стороны патриархата, который навязывает искусственные стандарты красоты и с которыми нужно срочно бороться. Как подметила в 2013 году одиозная активиста (выступавшая потом в ООН, между прочим) Анита Саркисян: «Когда вы начинаете изучать всё это, оказывается, что везде есть расизм, все является гомофобией, и вы должны просто найти и указать на них».
Лучше всего этот поиск сексизма с отрицанием стандартов женской красоты видно через призму массовой культуры. Американское кино все мы смотрим, а в игры играем тоже в массе своей американские. Достаточно взглянуть на подбор актёров в сериалах типа «Ведьмака» или «Колец власти», где на роли по сюжету очень красивых женщин подбирают актрис с крайне специфической внешностью.
Не нужно быть американцем, чтобы постоянно наблюдать за изгибами мысли и открытым снобизмом так называемой «левой» интеллигенции. А на любую критику всегда будет примерно один ответ: «ты просто расист и сексист, так что не способен понять наш великий замысел». Это всё настолько распространено, что каждый сам без проблем вспомнит ещё пару примеров. В Blizzard вообще занимались видеоигровой евгеникой, создавай персонажей, исходя из его принадлежности к тем или иным меньшинствам. А авторы World of Warcraft решили оленей-геев женить (вы не хотите знать подробности).
Наглядная демонстрация того, как внешность героев «Ведьмака» отразили авторы игры и сериала
Вы находитесь здесь…
Идеология политкорректности, трактующая общество как совокупность меньшинств, нуждающихся в защите своих специфических прав, очень быстро превратились в новую ортодоксию, причём даже более агрессивную, чем прежняя консервативная.
Меньшинства в этой логике могут плодиться быстрее, чем грибы в дождливый день и формироваться по совершенно любому признаку. Даже любители пива при таком подходе могут раздробиться на любителей тёмного нефильтрованного и светлого. Вопрос нескольких часов, когда выясниться что одни угнетают других и нужно защищать их права. Защищать до тех пор, пока ситуация не перевернётся и так по новой.
Поскольку всё это принципиально игнорировало классовые различия внутри всех этих гендерных, расовых, религиозных и прочих меньшинств, то в итоге всегда выделялось привилегированное меньшинство внутри меньшинства, которое и присваивало себе все плоды «позитивной дискриминации». Ну невозможно серьёзно говорить, что женщину топ-менеджера с зарплатой в пару миллионов патриархат эксплуатирует точно также, как и мексиканскую посудомойку в Макдональдсе.
Однако интеграция лево-либеральной идеологии во все сферы жизни вовсе не значила роста политического или даже идеологического влияния таких «левых». Произошло скорее обратное. В глазах населения различие между левыми и правыми свелось к тонким культурным нюансам, совершенно не значимым и не интересным на практике. И вот наступили 2020-е, когда всё это очень сильно утомило тех, кто и должен это всё оплачивать.
Модели Victoria’s Secret в 2015 году
В 2021 году модный брэнд нижнего женского белья Victoria`s Secret объявил, что отказывается от своих «ангелов» — топ-моделей. Больше никаких девушек с объёмными локонами и трехметровыми крыльями, фееричных шоу, блестками и бесконечными количеством стройных и загорелых ног. Слишком долго бренд продвигал фантазию мужчин, а не реальных женщин, говорил один руководителей Эд Разек.
Согласно официальному пресс релизу, на смену «ангелам» пришла политика VS Collective, в рамках которой продвижением бренда и белья займутся: футболистка Меган Рапино, представительница лыжного фристайла Эйлин Гу, трансгендерная модель Валентина Сампайо, модель и беженка из Южного Судана Адут Акеч и моделей «плюс сайз», как принято говорить.
Модели Victoria`s Secret после изменения политики на более инклюзивную
Всё потому, что новое поколение видело в старой политике проявление сексизма и просто пошлости. Вот девушка-блогер объясняет почему это было правильно и вообще неизбежно: «Сегодня женщины не хотят покупать ФАНТАЗИЮ и МЕЧТУ, они хотят покупать то, что подарит им еще больше уверенности в себе и то, что красиво именно ДЛЯ НИХ». И как же плохо состарился этот пост.
Прошло всего два года и на фоне стремительного падения продаж в Victoria`s Secret отказалась от «бодипозитивных» моделей. Репортер Business of Fashion Кэтлин Чен рассказала, что этот шаг получил «положительные отзывы в Интернете, но так и не привел к росту продаж». Видимо что-то пошло не так с пониманием поколения и тем, что ему надо. В Victoria’s Secret заявили, что её новая политика не имеет ничего общего прежней инклюзивностью.
«Реальность такова, что мы все знаем результаты деятельности компании, и поэтому должно делать что-то, что не планировалось. Суровая реальность такова, что самый важный аспект работы, которую нам пришлось проделать в 2023 году, а именно укрепление ядра компании, находится не там, где нам нужно», — заявил генеральный директор Мартин Уотерс.
Уже анекдотично выглядят попытки Blizzard добавлять героям Diablo 4 костюмы из БДСМ-порно на фоне всё ухудшающихся финансовых показателей игры. В 2023 году в крупнейших корпорациях прошли увольнения директоров по разнообразию. В конце июня – начала июля подали в отставку или были уволены сразу 5 директоров по инклюзивности разных голливудских компаний.
Disney на фоне нескольких кассовых провалов, включая крайне инклюзивную «Русалочку», рассталась с Латондрой Ньютон — директором по инклюзивности и разнообразию, проработавшей на студию шесть лет. Warner Bros. Discovery уволила Карен Холн с аналогичной должности. Неделей ранее Netflix покинула Верна Майерс, занимавшая такую же должность. Хоть по вышеописанным причинам корпорации до последнего цеплялись за всю эту повесточку, но на из-за финансовых потерь даже тут пришлось уступить.
Можно уверенно говорить, что в последние пару лет маятник качнулся в обратную сторону. Совсем недавно Верховный суд США принял историческое решение о запрете «позитивной дискриминации». 30 июня 2023 года Верховный суд выступил в поддержку веб-дизайнера из Колорадо Лори Смит, которая из-за своих христианских убеждений отказалась обслуживать гей-свадьбы. Судьи признали за ней право вести частную дискриминацию представителей ЛГБТ.
В 2018 году активисты пытались засудить пекаря в том же Колорадо, отказавшегося готовить торт на свадьбу для гомосексуальной пары. Теперь, видимо, не судьба. Чувствуя изменения общественного мнения, власти, как и полвека до этого, готовы идти на уступки в сфере культуры, рассчитывая, что граждане готовы этим и ограничиться. Тем более американские власти привыкли не складывать все яйца в одну корзину. По таким второстепенным вопросом как ЛГБТ всегда есть куда отступить.
Заключение
Резюмируя, возьмём для примера проблему ожирения в США. В соответствующей статье упоминается, что по подсчётам Министерства труда США американцы с доходами выше $50.000 в год в свободное время гораздо больше играют в теннис, футбол или занимаются йогой. ЦКЗ, основываясь на своих исследованиях 2013–2016 годов, отмечало, что половина взрослых пытались сбросить вес в течении года. И чем богаче были американцы, тем проще им было это сделать.
Бодипозитив в маркетинговых кампаниях разных брендов связан с тем, что и толстым людям тоже надо продавать одежду и нижнее бельё. Ну а какой дурак в рекламе будет отказываться от образа довольного и счастливого потребителя. Вот бренды и накручивают вокруг простой цели продать товар целую политику инклюзивности, тезисы для продвижения которой щедро поставляют лево-либеральные идеологи.
Как справедливо заметил врач Макс Пембертон: «В последние несколько лет произошло что-то странное. Ожирение из описания телосложения превратилось в идентичность. Быть толстым – это сегодня выбор, который нужно защищать и уважать. А предположение, что ожирение однозначно вредно – это уже “фэтшейминг”». Но мейнстримные американские «левые» никогда не будут продвигать эту тему. Для них всё крутится вокруг самоидентификации.
И вот мы видим сакральный смысл навязывания новых терминов и всего дискурса под благородным предлогом «борьбы за равенство». Любой человек, решивший описать язвы общества в рамках этого дискурса просто не сможет этого сделать, не оскорбив сразу несколько меньшинств. А на низком старте уже будет несколько активистов, у которых работа такая – оскорбляться несколько раз в день. Главное, что любые выводы, сделанные через призму угнетения меньшинств, никак не угрожают всей социально-политической системе, а то лько укрепляют её, подсовывая ложные недостижимые цели.
Подписывайся на мой Telegram-канал и группу ВКонтакте